я вся такая классная и стильная, и все меня хотят!
08.12.2015 в 03:47
Пишет core:Рождающийся ребёнок несёт в мир большую порцию любви, он открыт и любящ. Но мы встречаем его, как скоты, хоть мы и хорошие люди. У нас в порядке вещей схватить новорожденного, как товар, тереть ему тканью лицо и голову, всячески вертеть его, перекладывать, измерять. Лезть ему в глаза, в рот, говорить о нём в третьем лице, не вникая, что он при этом чувствует. Думаете, всё это не так уж много значит? Я знаю, что это значит, – помню. Я родилась в советском роддоме и получила в момент рождения шоковую травму, клеймо которой украшает мою судьбу. Она влияет на очень многое в моей жизни, не лучшим образом. А ведь что произошло? Да ничего особенного – вынули, встряхнули, хлопнули по заднице. Я попыталась описать те чувства, которые я помню, но описание весьма блеклое по сравнению с ощущениями:
«… Я двигаюсь по пути к рождению с небывалой энергией и энтузиазмом. Меня просто-таки распирает от предвкушения выхода в этот новый мир, которому я несу столько любви и вдохновения! В каждом моём движении искрящийся восторг и нежная мечта одарить мир тем восхитительным струящимся теплом, которое переполняет мою душу. Я стремлюсь. Я люблю. Я предвкушаю!
Парусекундное замешательство уже в самом выходе… а потом… этот ВДРУГ!!!!
Я не поняла, что случилось. Просто эйфория и сердечные порывы разлетелись на мельчайшие частицы, окружившие меня плотным туманом дикого отчаяния и рвущей душу боли. Я не знаю, что пошло не так, но всей собой чувствую, что меня отвергли, вышвырнули как мусор, ко мне относятся как к предмету невысокого качества… мне кажется, меня обдаёт волной брезгливости с некоторой долей презрения, а потом – меня… ударили…
C этого момента моё тело исчезло. Меня поглотила тьма ошеломительной боли, от которой душа превратилась в комок серого подтаявшего снега.
Дальше я помню только безвременье отчаяния, и, чтобы хоть как-то спастись от него я кричу, кричу, кричу.»
Я сознательно вожусь с этой травмой уже много лет, пытаясь отпустить эту боль, допрожить её, освободиться. Но даже бережное прикосновение к этой ране вызывает искры в глазах и невозможность сдержать крик, от которого у соседей стынет в жилах кровь. Мне уже не жаль себя, потому что за это время я вынула из этой травмы много своей силы. Но мне жаль детей, которые продолжают сталкиваться с таким приёмом. За свой опыт работы, помогая в разных родах, я видела эту же боль в глазах новорожденных – и в роддоме, и даже порой в домашних родах – при восприятии дитя как результата и объекта, на который нужно правильным образом повоздействовать. Я знаю, каково это, когда им нет дела до твоей любви, того запаха Бога, который ты так искренне несёшь им полной душой. Им важно, сколько ты весишь или они слишком заинтересованы тем, что можно сделать с твоим беспомощным телом. И я хочу, чтобы дети приходили в бережные и тёплые руки, чувствующие и готовые оказать деликатную честь новоприбывшему, такую, чтобы он не растерял того дара, который нёс нам с таким воодушевлением.
URL записи«… Я двигаюсь по пути к рождению с небывалой энергией и энтузиазмом. Меня просто-таки распирает от предвкушения выхода в этот новый мир, которому я несу столько любви и вдохновения! В каждом моём движении искрящийся восторг и нежная мечта одарить мир тем восхитительным струящимся теплом, которое переполняет мою душу. Я стремлюсь. Я люблю. Я предвкушаю!
Парусекундное замешательство уже в самом выходе… а потом… этот ВДРУГ!!!!
Я не поняла, что случилось. Просто эйфория и сердечные порывы разлетелись на мельчайшие частицы, окружившие меня плотным туманом дикого отчаяния и рвущей душу боли. Я не знаю, что пошло не так, но всей собой чувствую, что меня отвергли, вышвырнули как мусор, ко мне относятся как к предмету невысокого качества… мне кажется, меня обдаёт волной брезгливости с некоторой долей презрения, а потом – меня… ударили…
C этого момента моё тело исчезло. Меня поглотила тьма ошеломительной боли, от которой душа превратилась в комок серого подтаявшего снега.
Дальше я помню только безвременье отчаяния, и, чтобы хоть как-то спастись от него я кричу, кричу, кричу.»
Я сознательно вожусь с этой травмой уже много лет, пытаясь отпустить эту боль, допрожить её, освободиться. Но даже бережное прикосновение к этой ране вызывает искры в глазах и невозможность сдержать крик, от которого у соседей стынет в жилах кровь. Мне уже не жаль себя, потому что за это время я вынула из этой травмы много своей силы. Но мне жаль детей, которые продолжают сталкиваться с таким приёмом. За свой опыт работы, помогая в разных родах, я видела эту же боль в глазах новорожденных – и в роддоме, и даже порой в домашних родах – при восприятии дитя как результата и объекта, на который нужно правильным образом повоздействовать. Я знаю, каково это, когда им нет дела до твоей любви, того запаха Бога, который ты так искренне несёшь им полной душой. Им важно, сколько ты весишь или они слишком заинтересованы тем, что можно сделать с твоим беспомощным телом. И я хочу, чтобы дети приходили в бережные и тёплые руки, чувствующие и готовые оказать деликатную честь новоприбывшему, такую, чтобы он не растерял того дара, который нёс нам с таким воодушевлением.