Питерский пацанБыло жарко и нудно.
Дамочка в очках первая не выдержала и заговорила:
- Народ, нам еще сутки вместе ехать, что, так и будем сидеть, молчать?
Давайте познакомимся и пусть каждый скажет о себе пару слов, смотришь, и время быстрее пойдет.
Начну с себя: меня зовут Жанна, мне 30 лет, ну это неважно. Работаю учителем в школе, еду к подруге на свадьбу.
Весь наш плацкартный закуток оживился и с радостью включился в игру.
Двое старичков ничего интересного о себе не сообщили:
- Я Старушка Стару
...читать дальше (еще 5214 символов) >>шковна, а Это мой муж - Дед Дедович, мы пенсионеры и едем в село деревенского типа, к его Брату Братовичу. И так далее.
Я тоже ничего неожиданного не сказал:
- Звать так-то, учусь в Питере, еду в гости к маме.
Но вот, наконец дошла очередь до самого любопытного персонажа, сидящего на боковом месте.
Я даже подумал, что учительница, всю эту игру затеяла только ради него. Уж очень ей хотелось поглумиться над живым бандюганом.
Да, как ни крути, выглядел он абсолютным уркой: дорогущая кожаная куртка (в те годы верный признак криминальных занятий ее хозяина), «цепура с акробатом», золотая «фикса» во рту, на мизинце, тоже «рыжая гайка», на запястье - полустертая «партачка», явно тюремного происхождения, впрочем в те времена еще не было повальной моды портить свою шкурку, только ради красоты, если не считать солнышка с надписью «УТРО».
На вид ему было, может восемнадцать, а может и все двадцать с копейками. Непонятно.
Сам мордат, взгляд нагл, изо рта торчит спичка.
Когда пацанчик наконец заговорил, то вполне довершил свой внешний облик. Губы он противно выгибал трубочкой, а зубы вообще не разжимал, как будто челюсть склеилась сосательной конфеткой, и каждое его человеческое слово, неотступно конвоировали слова паразиты:
- Ну, че, типа. Я Артем, чисто питерский пацан. Ге-ге. Ну че еще вам реально сказать? Еду по конкретным делам. Все?
Учительница Жанна, еле заметно подавила улыбочку и заинтересованно спросила:
- Очень приятно. А скажите, Артем, Вы где-то работаете, или может учитесь, где?
- Реально уже не учусь, отучился, хорош, ге-ге, и конкретно еще не работаю. Ну, пока типа так, чуток делишками занимаюсь, а там будем посмотреть… Все, или еще будут вопросы?
- Очень интересно, а какая у Вас позвольте спросить, профессия?
Я слегка напрягся, было видно, что учительница уже несколько перегибает и вполне может нарваться на жесткий отпор, повезет, если только словесный…
Браток насупил брови и ответил:
- По-профессии я реально врач, отвечаю.
Старичок со старушкой внезапно хихикнули, но быстро поймали себя ладошками за ротики.
Жанна, не подала виду, а посмотрела наивным взглядом и продолжила:
- А, так Вы доктор? Любопытно. А позвольте узнать, какой Вы доктор?
- В смысле какой? Чисто обычный.
- Ну, бывают: отоларингологи, маммологи, хирурги, ортопеды, онкологи. Вы-то, кто?
- А типа так? Ну, я, короче, хирург.
- Прелестно, я почему-то так и думала.
Жанна долго копалась в своей сумочке, наконец извлекла потертый голубенький бумажный сверток, протянула Артему и наигранно уважительно сказала:
- Доктор это кардиограмма моего сына, посмотрите пожалуйста, меня очень интересует Ваше, независимое мнение.
Питерский пацан зыркнул на голубенькую бумажку и ответил:
- Так, это, я же не по этим делам. Хирург, он тупо по переломам, там, черепно-мозговым и все такое…
- Я понимаю, но ведь, насколько я знаю, до специализации, студенты медики изучают все вместе и кардиограммы в том числе.
- Ну, так-то, чисто да.
- Пожалуйста, доктор, посмотрите, ну что Вам стоит?
Пацан нехотя взял в руки бумаженцию, широко развернул и стал искать где у нее верх и низ.
Старушка сидящая рядом со мной шепнула мужу:
- Ой, комедия, ото дурень, это же еще нужно знать как ее правильно держать…
После долгой паузы Артем сказал:
- Я уже особо так не и помню, как там и че, но могу сказать реально: во первых - вашему сыну, лет сто, отвечаю, а во вторых - че-то у него сердчишко это, совсем, я извиняюсь, паскудное. Еле - еле – еле. Но Вы раньше времени не шугайтесь, это только чисто мое мнение. Ладно, пойду курну.
Артем ушел в тамбур, мы все тихонько захихикали, но у растерянной учительницы забегали глазки и она наконец произнесла:
- Это последняя кардиограмма моего свекра. В сумке случайно завалялась. Его похоронили полгода тому назад…
Нас всех как мешком ударило. Уж кто, кто, но чтобы этот урка и вправду оказался врачом…
Артем вернулся с перекура и Жанна опять пристала к нему с расспросами, но в ее голосе уже не было ни грамма иронии:
- Извините Артем, я вот сколько по врачам и консилиумам не бегала, мне никто ничего внятного так и не сказал, только успокаивали и шушукались между собой. Посылали на новые обследования и все время какой-то «плюс» и «минус»… Что это за минусы такие, Вы не знаете?
- Так Вы очки себе выбираете?
- Нет, какие там очки – это по женским делам. Как-то: - Плюс, что-то и минус, чего-то тра-та-там.
Артем почесал могучий загривок и сказал:
- Может - плюс рост, минус дифференцировка?
- Да, да, точно! Что это значит, доктор?
- Ну, это типа, что, плюс-минус, у Вас все чисто ништяк. Нормально, короче. Не парьтесь, а слушайте их советы и все будет гуд, отвечаю.
Жанна поблагодарила и надолго уставилась в окно.
Через полчаса в тамбуре я разговорился с этим странным косноязычным доктором с золотым зубом и узнал, что он имел судимость по малолетке и разумеется никогда бы не стал даже санитаром, если бы не его папа – генерал-полковник.
Я даже узнал, что врачи, когда пытаются скрыть от пациента раковый диагноз, называют его между собой по-научному: «Плюс рост, минус дифференцировка…»
Вот тогда-то я до конца и прочувствовал поговорку о встречах и проводах, одежке и уме…
© storyofgrubas