9 фе
Мой дорогой дневник!
У Нарси сегодня выдалось довольно напряжённое утро. Заполошное такоое… Дело в том, что я решила устроить большую стирку, но Нарц слегка протупила, и открыла дверку, пока ещё вылилась не вся вода, в результате чего залитой вся оказалась кухня. Конечно, с кем не бывает? Но в облаках витать надо меньше – тогда и в “Титаник” играть не придётся.
А потом позвонила любимая староста Ксюша и устроила Нарц головомойку. За что? Нуу, там есть за что… Например, за отсутствие на вчерашнем собрании, и за то, что не сообщила о смене номера, и за то, что ошиваюсь, не пойми где, в то время, как ей, бедняжке, приходится мои оценки в ведомости проставлять, а я, балбеска, так некстати засеяла зачётку. В общем, она обо мне беспокоится. А так мы с ней довольно мило поболтали – даром, что находимся за три с лишним тыщи километров…читать дальше
Как ни странно, после разговора с Ксю настроение у Циссы поднялось настолько, что ей даже захотелось с пианино побаловаться, вспомнить что-нибудь из того, что она когда-то разучивала. Странная штука – эта память: что-то ты помнишь отлично, будто это было только вчера, а что-то упорно вылетает из головы. И так происходит не только с учёбой, различными фактами и терминами, но и с двигательной памятью. Например, “Лунную сонату” я в упор не помню – даже начало, а колыбельную Моцарта вспомнила почти сразу. Её-то я и играла, когда вернулся мой любимый. В тот момент Нарс была настолько поглощена музыкой, что не замечала его до тех пор, пока он не подошёл к ней и не обнял её за плечи.
- Я дома, милая, - сказал он.
- Окаэри, - на автомате ответила Нарс. – Между прочим, девушка я слабонервная, поэтому не стоит подкрадываться ко мне со спины и вообще…
Но что там за “вообще” я имела в виду, Мефочка даже слушать не стал – все возмущения были подавлены поцелуем. Вот ведь паразит! Не то, чтобы мне это не нравилось, но… За державу обидно – вот что!
После обеда он снова ушёл. На подработку. Мой бедный любимый ищет любую возможность, чтобы заработать лишние несколько сотен. Должно быть, сейчас, когда у него на шее вишу ещё и я, ему тяжелей вдвойне. Нарц так неудобно быть в таком положении – она и рада бы что-то сделать, да пока универ не закончит, не может… Именно поэтому я не смогу жить с его родителями, вернувшись в Новосибирск. (А уж наличие там Кирилла, который будет мне постоянно о Нём напоминать, - так и вовсе чуть ли не самый решающий фактор!) Я вполне могу пожить и у моего бывшего бывшего Женьки. У чёрта на рогах, правда – аж на Затулинке, но хоть в более-менее комфортных условиях и без посягательств на мою честь, достоинство и деловую репутацию. Женька ж яойщик – ему что я, что Памела Андерсон – однофигственно. Хотя, Нарс, может, по старой памяти, ещё и не совсем однофигственна, но уж я-то придумаю, как оградить себя от его поползновений. Например, найду ему парня – одного из своих бывших. У меня на них чуть ли не целое досье с фотографиями. Это должно его устроить. На крайняк чего-нибудь придумаем, как всегда – что-что, а уж врать-то Цисса умеет почти профессионально!
Единственный, кому не могу говорить неправду – это мой любимый. Впрочем, он единственный мальчик, которому Нарс физически не может сказать ни слова лжи, а единственная девочка, с которой Цисса всегда почти кристально чиста – Лили.
Думается, она одна из тех немногих, кому Нарц действительно небезразлична. Она даже приехала к ней сразу же после Нового года. Но я опять забегаю вперёд…
Итак…
- Тебе было настолько плохо там, дома? Почему ты ушла? – спросил Мефочка, пристально и как-то печально глядя на меня.
- Нани? Я не понимаю, о чём ты… - невинно похлопала глазками Нарц и принялась сосредоточенно стирать невидимую никому, кроме неё, карандашную линию на листочке.
- Всё-то ты понимаешь…
- Понимаешь, - кивнула Нарц. – Но говорить не хочешь. Тьфу, то есть не хочу. И не надо спрашивать, почему. Просто потому.
- А они тебя ищут. С милицией.
- Вот уж неправда. Я говорила с Севой – никто мя не ищет. Искали бы – он бы сказал.
- Кто такой Сева? – ревниво поинтересовался любимый.
- Да так, один мент знакомый. Летом на даче познакомились. Ну чё ты так на меня смотришь – я к нему на дачу показаний ходила, когда с Танькой подралась. И вообще, его Виталиком зовут. Но я же сказала “Сева” – значит, “Сева”! Он, между прочим, наш участковый, и кражу моего мобильника летом расследовал. Я с ним вообще всего пару раз встречалась, чай пила, он ко мне как-то раз домой загребал, но ты ж меня знаешь, я перед тобой чиста и невинна, аки пресвятая дева Мария! – скороговоркой выложила Нарц.
- Значит, они тебя выгнали, - сделал вывод мой Меф.
Нарц закусила губу и лишь пожала плечами.
- Давай ты не будешь расспрашивать меня об этом, а?
Тем временем, соседняя комната успела превратиться в поле боя. Точнее, ссоры. Судя по доносившимся оттуда бессвязным воплям Таньки, скандал, как обычно, возник на пустом месте.
- …Нет, ну вот чем я её хуже, а? Я модель, меня в журналах печатают, а она кто? Так, никто – девчонка с улицы, – верещала Танька.
- Да ты брось. Дашка – нормальная девчонка. Хорошая, неглупая, и мелкая её любит. Ты неправа, - спокойно возражал Кирилл.
- И ты туда же, да?! И что вы все в ней нашли?! Она даже ни одной последней распродажи не посетила! Нет, это ж как надо было умудриться так низко пасть, чтобы после меня повестись на такое?!
- Оба-на! Так ты ещё по моему брату не перегорела?!
- Да ни фига! Твой брат в моей жизни был лишь эпизодом. Причём эпизодом далеко не самого лучшего качества. Я думала, он настоящий мужчина, а он – размазня! У него, наверное, не всё в порядке с головой, раз он меняет меня на какую-то идиотку.
- Да как ты смеешь говорить такое о моём брате?! – вскипел Киря. – Он благороднейшей души человек! Ты бросила его, смешала с грязью, а он… Он никогда и слова о тебе дурного не сказал! Да как тебе не стыдно?!
- Ой-ой, это ещё кому должно быть стыдно! – ехидненько пропела эта мо(н)дель человека. – Если ты не помнишь, то бросила я его из-за тебя! Хотя было бы ради чего! Вы двое, как оказалось, абсолютно одинаковы! Два сапога – пара. Что один – идиот, что другой – полудурок. Впрочем, оно и не удивительно – вы же близнецы…
- Вот именно: мы – близнецы. Но я, в отличие от своего брата, не постесняюсь указать тебе на дверь, потому что на этот раз ты, моя дорогая, совсем уж зарвалась. Я никому и никогда не позволю оскорблять Мефодия!
- Вот и целуйся дальше со своим ненаглядным Мефочкой! Правду, видать, говорят, что близнецы склонны к изврату. Я вас теперь раскусила!
- А вот это уже совсем чушь. А сейчас – пошла вон!
- Ой-ой, напугаал!!! Я прям вся дрожу! А ну не тронь меня!
Послышалась возня, как будто кто-то выволакивал в коридор мешок с картошкой, который при этом пинался, шипел и матерился, упираясь и скользя разъезжающимися лапами по линолеуму. Наконец, оглушительно хлопнула входная дверь в коридоре, из подъезда донёсся, усиленный эхом вопль “Я буду жаловаться!!!!”, и воцарилось блаженная тишина.
- Прошу прощения за дебош, учинённый моей бывшей девушкой, - зайдя к нам в комнату, смущённо сказал Кирилл. – Меф, я был неправ.
- Так что, мир-дружба-жвачка? – улыбнулся Мефодий.
- Ага. Давай больше никогда не будем ссориться из-за девчонок.
- Особенно из-за тех, что “будут жаловаться”, - подмигнул Меф.
- Особенно, из-за тех, что будут жаловаться в обком, профком и комитет комсомола, - фыркнул Киря. – Даром, что таких организаций уже и в помине нет.
Мальчишки пожали друг другу руки каким-то мудрёным рукопожатием, заканчивающимся дружеским объятием в симовском стиле и столкновением пятых точек опоры, и мир был заключён.
Трогательность этого момента была нарушена трелью дверного звонка. Я сорвалась было с места, но меня остановил Кирилл:
- Даша, я сам открою. И если это Таня, клянусь…
- Только без насилия, Кир, - попросил брат.
- Я постараюсь, - коротко обещал Кирилл, выходя из комнаты.
9 фе
Мой дорогой дневник!
У Нарси сегодня выдалось довольно напряжённое утро. Заполошное такоое… Дело в том, что я решила устроить большую стирку, но Нарц слегка протупила, и открыла дверку, пока ещё вылилась не вся вода, в результате чего залитой вся оказалась кухня. Конечно, с кем не бывает? Но в облаках витать надо меньше – тогда и в “Титаник” играть не придётся.
А потом позвонила любимая староста Ксюша и устроила Нарц головомойку. За что? Нуу, там есть за что… Например, за отсутствие на вчерашнем собрании, и за то, что не сообщила о смене номера, и за то, что ошиваюсь, не пойми где, в то время, как ей, бедняжке, приходится мои оценки в ведомости проставлять, а я, балбеска, так некстати засеяла зачётку. В общем, она обо мне беспокоится. А так мы с ней довольно мило поболтали – даром, что находимся за три с лишним тыщи километров…читать дальше
Мой дорогой дневник!
У Нарси сегодня выдалось довольно напряжённое утро. Заполошное такоое… Дело в том, что я решила устроить большую стирку, но Нарц слегка протупила, и открыла дверку, пока ещё вылилась не вся вода, в результате чего залитой вся оказалась кухня. Конечно, с кем не бывает? Но в облаках витать надо меньше – тогда и в “Титаник” играть не придётся.
А потом позвонила любимая староста Ксюша и устроила Нарц головомойку. За что? Нуу, там есть за что… Например, за отсутствие на вчерашнем собрании, и за то, что не сообщила о смене номера, и за то, что ошиваюсь, не пойми где, в то время, как ей, бедняжке, приходится мои оценки в ведомости проставлять, а я, балбеска, так некстати засеяла зачётку. В общем, она обо мне беспокоится. А так мы с ней довольно мило поболтали – даром, что находимся за три с лишним тыщи километров…читать дальше